Один шанс из тысячи [СИ] - Владимир Анатольевич Тимофеев

Собеседник отнял трубку от уха.

— С кем я должен поговорить?

— Семёнов, отбой, — «Иванов» вернул телефонную трубку на место и внимательно посмотрел на учёного. — Алексей Николаевич, вы хорошо помните, что говорили вчера Лобанову и Михальчуку?

— Да, хорошо.

— Ваше мнение не изменилось?

— Нисколько. Я и сейчас утверждаю, что эксперимент либо не даст никаких результатов, либо, что вероятнее, произойдет стопроцентное поглощение во всем спектре радиои…

— Стоп! — поднял руку «военный». — Алексей Николаевич, прошу простить, но у меня нет полномочий общаться с вами по научной и технологической темам. Этим займутся другие, более сведущие и компетентные.

— Но — после эксперимента, — с сарказмом заметил Трифонов.

— Вы зря ёрничаете, — покачал головой «Иванов». — Для вас это более чем логично.

— Чем же? — не удержался учёный.

— Тем, что уже решено полностью запараллелить работы по «Дачнику». Кроме ЦИАНТа проектом теперь занимаются Академия Наук и кое-какие отраслевые НИИ.

Алексей прикрыл на секунду глаза, стараясь не выдать охватившего его волнения.

— Вы, Алексей Николаевич, один из тех, кто мог бы возглавить эти исследования вне ЦИАНТа.

— Но… я никогда не руководил крупными коллективами.

— Не боги горшки обжигают, — улыбнулся «змей-искуситель». — И потом, не обязательно руководить чем-то крупным. Прорывы, как правило, совершаются небольшими группами единомышленников. Беседа с вами не до, а после эксперимента логична в том, что…

— Требуется оценить степень моей компетентности, — закончил Трифонов.

— Совершенно верно, — кивнул собеседник. — Откладывать эксперимент нет никакого смысла. Его результаты помогут понять масштабы проблемы и решить, кто займётся новыми направлениями.

— Сегодня меня на площадку допустят?

— Нет. Ваши коллеги и так на нервах, а тут вы — дополнительный раздражитель. Поэтому пусть спокойно работают и ни о чём не догадываются.

— Мне надо ждать здесь?

— Да, — «Иванов» выбрался из-за стойки и указал на ближайшую дверь. — Пойдемте, я провожу.

Полтора десятка шагов по тёмному извилистому коридору завершились ещё одной дверью.

— Вам сюда.

Сопровождающий посторонился, Трифонов вошел внутрь. Окна в помещении отсутствовали, две с половиной стены занимали пустые стеллажи от пола до потолка, на четвертой висел телевизор, напротив стоял потертый диван, рядом небольшой столик, на нем чайно-кофейные принадлежности. В дальнем углу располагался вход в небольшой санузел.

— Алексей Николаевич, настоятельно прошу вас никуда отсюда не выходить. Если что-то понадобится, можете вызвать охрану. Звонок здесь. Просьбы, вопросы есть? Нет. Отлично. Через три с половиной часа за вами зайдут.

Дверь хлопнула. Алексей остался один.

Занять себя было нечем.

Пощелкав каналы на телевизоре — сплошь утренние программы и туповатые сериалы — он прилёг на диван, закинул руки за голову и попытался продумать будущий разговор. После бессонной ночи мысли немного путались, глаза потихоньку слипались, и… Алексей и сам не заметил, когда уснул…

Разбудило его резко нахлынувшее ощущение дискомфорта. Пальцы внезапно замёрзли, а в лицо как будто подуло холодным ветром.

Трифонов сел и протёр глаза.

Стены, где висел телевизор, не было. Вместо неё и вместо бетонных зданий ЦИАНТа перед опешившим человеком расстилалась покрытая снегом равнина. Среди ледовых торосов крутилась позёмка.

— Что за…

Слова буквально застряли в горле вместе с пониманием произошедшего.

Склад, в котором Алексей дожидался обещанной встречи, оказался ровно «разрезан» — практически так же, как и объекты «ядерной катастрофы». Слева виднелась частично сохранившаяся эстакада Дмитровского шоссе, справа и спереди — лёд, снег и редкие чахлые деревца, сзади — «полсклада» и небольшой участок забора.

Сдвиг. Это был сдвиг, которому не хватило всего пары метров, чтобы коснуться дивана и спящего на нём человека. Алексей непроизвольно сглотнул, представив, что было бы, если бы граница «пятна» вытянулась ещё на чуть-чуть…

От стоящего за зданием БТР осталась только корма, а вот «буханка», как это ни странно, не пострадала.

Трифонов на ватных ногах подошёл к УАЗу. Дёрнул за ручку. Водительская дверь распахнулась. Ключ зажигания лежал на торпеде. В бардачке нашлись документы. Видимо, это была разъездная машина, и ей пользовались все кому не лень.

Авто завелось с полпинка.

Через минуту, когда движок немного прогрелся, Алексей сдал назад и вырулил к полуобрушившемуся складу. Сам он потом вспоминал, что действовал в тот момент на автомате, ни о чем не задумываясь, просто выполняя то, что приказывало подсознание.

В здании действительно располагалось небольшое хранилище. Запас инструментов, продуктов, медикаментов, инвентаря, оборудования, одежды, обуви, стройматериалов, бытовой химии…

Алексей монотонно забивал «буханку» ценным хабаром. Единственный раз в мозгу промелькнуло что-то осмысленное, когда он наткнулся на оружейный ящик. Внутри «случайно открытого» сейфа обнаружился АКСУ с двумя запасными рожками, цинк 5,45, ПМ и несколько коробок с патронами.

Пистолет Трифонов сунул за пояс под куртку, автомат положил на пассажирское кресло.

Спустя полчаса откуда-то с юга послышался вой полицейских сирен.

Дожидаться их ученый не стал. Захлопнул багажную дверцу, завёл двигатель и выехал на прилегающую «дорогу» в том месте, где раньше находились ворота и КПП.

Участок, ведущий под мост, «сдвиг» задел только наполовину.

«Буханка» преодолела его без проблем.

Через две с половиной минуты мост рухнул…

Глава 4

Вторая волна (2)

США. Вашингтон. Белый дом (20.12.2018 г.)

В эту ночь президент спал неспокойно, мучился от бессонницы, а потом вскакивал в холодном поту от приснившегося. Ему то и дело казалось, что он посреди ледяной пустыни, а вокруг сотни огромных медведей — белых, чёрных, бурых, и у каждого в пасти клыков больше, чем у акулы, а когти — почти как у Фредди Крюгера, словно кривые кинжалы, способные нашинковать на кусочки даже слона, не то что трясущегося от страха и холода двуногого прямоходящего.

И дело было даже не в проблемах с супругой и всякими пиарящимися шлюхами, о которых в истеблишменте и прессе не говорил только ленивый. Президент США находился в том возрасте, когда амурные похождения интересовали его постольку-поскольку. Конечно, современная фармакология творила настоящие чудеса, но особой радости это не приносило, да и на имидж влияло не в лучшую сторону.

Главное, что в последнее время нервировало главу государства и не давало спокойно спать — это страх. Он знал: неудачи ему не простят. На карту было поставлено всё. Или пан, или пропал. Словно заядлому игроку, ему приходилось постоянно повышать ставки. Сирийский разгром заставил ввести военное положение. Из-за сложностей Карибской кампании пришлось ударить по Кубе ядерными ракетами. Теперь, чтобы окончательно установить контроль над Западным полушарием и застолбить военно-политические плацдармы в Восточном, потребовалось отправить в поход все имеющиеся авианосцы и три четверти боевого состава двух наиболее мощных флотов: тихоокеанского Третьего и атлантического Второго. Если с ними произойдет то же, что с «Гарри Трумэном» и «Рональдом Рейганом», сорок пятому президенту Соединенных Штатов останется лишь застрелиться. Практически так же, как бедолаге Помпео, возомнившему себя после Сирии серым кардиналом американской политики, но проигравшему всё что возможно, включая жизнь…

— Господин Президент. Прибыли генерал Данфорд и господин Коутс, — сообщил по телефону дежурный клерк.

— Хорошо. Пусть заходят.

Хозяин Белого дома откинулся в кресле, привычно сложил лодочкой руки и принялся ждать.

Наконец-то хоть кто-нибудь сможет ему объяснить, что происходит. Сначала была бессонная ночь, ей на смену пришло бестолковое утро и какие-то невнятные сообщения из Европы, затем начался кошмар под названием «публичный завтрак».

Джон Келли, бывший глава аппарата Белого дома, придумал это недоразумение полгода назад. Цель, как всегда, благородная и в то же время утилитарная — сплотить нацию вокруг президента и продемонстрировать его близость к народу. Уже имеющуюся традицию устраивать ежегодный «молитвенный завтрак» господин Келли предложил сделать еженедельной, существенно уменьшив формат и перенеся её в резиденцию главы государства.

С тех пор президент США каждый четверг под прицелами телекамер «завтракал» со «случайно» выбранными людьми. Формально гостем мог стать кто угодно. Достаточно было просто купить